135-лет со Дня рождения русского художника Марка Шагала

Шагал, Марк Захарович

Годы жизни: 

06 июля 1887 — 28 марта 1985
Страна рождения:
Российская империя
Сфера деятельности:
Художник
БИОГРАФИЯ
Содержание

Родители Марка Шагала мечтали, чтобы сын был бухгалтером или приказчиком. Однако он стал художником с мировым именем, когда ему не исполнилось и 30 лет. Марка Шагала считают своим не только в России и Беларуси, но и во Франции, США и Израиле — во всех странах, где он жил и работал.

Марк Шагал (Мойше Сегал) родился в еврейском пригороде Витебска 6 июля 1887 года. Начальное образование он получил дома, как и большинство евреев в то время, изучал Тору, Талмуд и древнееврейский язык. Затем Шагал поступил в Витебское четырехклассное училище. С 14 лет он обучался рисованию у витебского художника Юделя Пэна. Мэтр еврейского ренессанса был академистом, работал в бытовом и портретном жанре, а его ученик, напротив, склонялся к авангарду. Но смелые живописные эксперименты юного Шагала настолько потрясли опытного учителя, что тот стал заниматься с молодым художником бесплатно, а через некоторое время предложил юному Шагалу поехать в Петербург и учиться у столичного наставника. В Петербурге в те годы выпускались авангардистские художественные журналы, проходили выставки современного западного искусства.

«Захватив двадцать семь рублей — единственные за всю жизнь деньги, которые отец дал мне на художественное образование, — я, румяный и кудрявый юнец, отправляюсь в Петербург вместе с приятелем. <…> На отцовские расспросы я, заикаясь, отвечал, что хочу поступить в школу искусств».
Марк Шагал

В Петербурге он занимался в школе Общества поощрения художников и в студии Говелия Зейденберга, учился живописи у Льва Бакста. В это время формировался художественный язык Шагала: он писал ранние работы в духе экспрессионизма и пробовал новые живописные приемы и техники.

В 1909 году Шагал вернулся в Витебск. Он вспоминал, как бродил по городским улицам в поисках вдохновения: «Город лопался, как скрипичная струна, а люди, покинув обычные места, принимались ходить над землей. Мои знакомые присаживались отдохнуть на кровли. Краски смешиваются, превращаются в вино, и оно пенится на моих холстах».

На многих полотнах художника можно увидеть этот провинциальный городок: покосившиеся заборы, горбатые мосты, кирпичные улочки, старую церковь, которую он часто видел из окна своей мастерской.

Здесь, в Витебске, Шагал встретил свою единственную любовь и музу — Беллу Розенфельд.

«Она смотрит — о, ее глаза! — я тоже. <…> И я понял: это моя жена. На бледном лице сияют глаза. Большие, выпуклые, черные! Это мои глаза, моя душа».
Марк Шагал

Почти на всех его полотнах с женскими образами изображена Белла Розенфельд — «Прогулка», «Красавица в белом воротнике», «Над городом».

В 1911 году Шагал познакомился с депутатом Государственной думы Максимом Винавером, и тот помог художнику выехать в Париж. Тогда в столице Франции проживало много русских художников-авангардистов, писателей и поэтов. Они часто собирались вместе с зарубежными коллегами, обсуждали новые направления в живописи и литературе. На таких встречах Шагал познакомился с поэтами Гийомом Аполлинером и Блезом Сандраром, издателем Гервартом Вальденом.

В Париже Шагал во всем видел поэтику: «В вещах и в людях — от простого рабочего в синей блузе до изощренных поборников кубизма — было безупречное чувство меры, ясности, формы, живописности». Шагал посещал занятия сразу в нескольких академиях, параллельно изучая творчество Эжена Делакруа, Винсента Ван Гога, Поля Гогена. При этом художник говорил, что «никакая академия не дала бы мне всего того, что я почерпнул, бродя по Парижу, осматривая выставки и музеи, разглядывая витрины».

Через год он переехал в «Улей» — здание, в котором жили и работали бедные иностранные художники. Здесь он написал «Невесту с веером», «Вид Парижа из окна», «Я и деревня», «Автопортрет с семью пальцами». Денег, которые высылал ему Винавер, хватало только на самое необходимое: питание и аренду мастерской. Холсты стоили дорого, потому все чаще Шагал писал на натянутых на подрамники кусках скатерти, простынях и ночных рубашках. Из-за нужды он продавал свои картины дешево и оптом.

Шагал не вступал в объединения и группы. Он считал, что в его живописи нет направления, а есть только «краски, чистота, любовь».

«Меня их [кубистов] затеи ничуть не возмущали. «Пусть себе кушают на здоровье свои квадратные груши на треугольных столах», — думал я. <…> Мое искусство не рассуждает, оно — расплавленный свинец, лазурь души, изливающаяся на холст. Долой натурализм, импрессионизм и кубо-реализм! Они скучны мне и противны»
Марк Шагал

В сентябре 1913 года издатель Герварт Вальден пригласил Шагала поучаствовать в первом немецком Осеннем салоне. Художник предложил три своих полотна: «Моей невесте посвящается», «Голгофа» и «России, ослам и другим». Его картины выставлялись с работами современных художников из разных стран. А через год Вальден организовал персональную выставку Шагала в Берлине — в редакции журнала Der Sturm. Экспозиция включала 34 картины на холсте и 160 рисунков на бумаге. Общество и критики очень высоко оценили представленные работы. У художника появились последователи. Искусствоведы связывают развитие немецкого экспрессионизма в те годы в том числе с живописью Шагала.

В 1914 году Шагал вернулся в Витебск и на следующий год женился на своей возлюбленной Белле Розенфельд. Он мечтал вернуться в Париж с женой, но Первая мировая война разрушила его планы. От отправки на фронт художника спасла служба в петроградском Военно-промышленном комитете. Над картинами в это время Шагал работал нечасто: много внимания приходилось уделять работе и семье. В 1916 году у них с Беллой родилась дочь Ида. В редкие моменты, когда Марк Шагал бывал в мастерской, он писал виды Витебска, портреты Беллы, полотна, посвященные войне.

После революции Марк Шагал стал уполномоченным по делам искусств в Витебской губернии. В 1919 году он организовал Витебское художественное училище в одном из национализированных особняков.

«Мечты о том, чтобы дети городской бедноты, где-то по домам любовно пачкавшие бумагу, приобщались к искусству, — воплощается… Мы можем себе позволить роскошь «играть с огнем», и в наших стенах представлены и функционируют свободно руководства и мастерские всех направлений от левого до «правых» включительно».
Марк Шагал

Учащиеся школы занимались плакатами с лозунгами, рекламными вывесками, а к годовщине Октября расписывали стены и заборы революционными сюжетами. Марк Шагал создал в училище систему свободных мастерских. Художники, которые руководили мастерскими, могли использовать собственные методы обучения. Здесь преподавали Казимир Малевич, Александр Ромм, Нина Коган. Своему старому учителю, Юделю Пэну, Марк Шагал предложил возглавить подготовительное отделение.

Однако в коллективе вскоре возникли разногласия. Школа приобрела супрематический уклон, и Шагал уехал в Москву. В Москве художник учил рисованию детей в колонии для беспризорников, писал декорации для Еврейского камерного театра. Он не оставлял мысли вернуться в Париж, но пересечь границу в то время было непросто.

Возможность покинуть СССР появилась у Марка Шагала в 1922 году. Для участия в Первой русской художественной выставке в Берлине художник вывез большую часть своих полотен, а потом выехал с семьей. Выставка прошла с успехом. Пресса публиковала о его творчестве восторженные отзывы, издатели выпускали биографию и каталоги картин Шагала на всех европейский языках.

Художник пробыл в Берлине больше года. Он изучал технику литографии — печати рисунков с помощью оттиска.

«Когда я брал литографский камень или медную доску, мне чудилось, что у меня в руках талисман. Мне казалось, что я смогу поместить на них все свои печали и радости…»
Марк Шагал

Весной 1923 года Шагал вернулся в Париж. Картины, которые он оставил в парижском «Улье», пропали. Некоторые из них художник восстановил по памяти, среди них «Торговец скотом», «День рождения».

Вскоре Марк Шагал снова вернулся к литографии. Его друг, издатель Амбруаз Воллар, предложил создать офорты к «Мертвым душам» Николая Гоголя. Сам двухтомник «Мертвых душ» вышел ограниченным тиражом — всего 368 экземпляров. Это было коллекционное издание: каждая иллюстрация в книге была пронумерована и подписана художником, а бумага ручной выделки защищена водяным знаком Ames mortes — «Мертвые души». Один комплект гравюр — 96 работ — Марк Шагал подарил Третьяковской галерее.

Художник готовил офорты и к другим книгам: «Басням» Лафонтена, «Дафнису и Хлое» Лонга, автобиографии «Моя жизнь». А иллюстрации к Библии стали началом нового цикла работ, над которым он трудился всю жизнь. Гравюры, рисунки, картины, витражи и рельефы объединились в «Библейское послание» Шагала.

В 1934 году картины Шагала, которые хранились в музеях Берлина, были публично сожжены по приказанию Гитлера. Сохранившиеся — выставлены в 1937 году как образцы «дегенеративного искусства». Вскоре после этого Марк Шагал покинул Францию и с семьей отправился в США.

В 1944 году он собрался вернуться в освобожденный от немцев Париж. Но в эти дни скоропостижно умерла Белла. Шагал тяжело переживал утрату. Он не писал картины девять месяцев, а когда вернулся к творчеству, создал две работы, посвященные Белле, — «Свадебные свечи» и «Вокруг нее».

После этого Марк Шагал был женат еще дважды. Сначала на американской переводчице Вирджинии Макнилл-Хаггард, — у пары родился сын Дэвид, — а после — на Валентине Бродской.

Художник продолжал иллюстрировать книги, писал фрески и делал витражи для соборов и синагог. По просьбе Андре Мальро, министра культуры Франции, Шагал выполнил роспись плафона в парижской Гранд-опера. Это был первый объект классической архитектуры, который украсил художник-авангардист. Шагал разделил плафон на цветные секторы, в каждом из которых изобразил сцены из опер и балетных постановок. Дополняли сценические сюжеты силуэты Эйфелевой башни и витебских домов. Также Марк Шагал создал мозаики для здания Парламента в Израиле, два живописных панно для Метрополитен-оперы в США.

В 1973 году Марк Шагал посетил СССР. Здесь он провел выставку работ в Государственной Третьяковской галерее, после чего несколько полотен подарил Третьяковке и Пушкинскому музею.

В 1977 году Марк Шагал был удостоен высшей награды Франции — Большого креста Почетного легиона. В конце этого же года, к юбилею Шагала, в Лувре прошла персональная выставка художника.

Шагал скончался в особняке в Сен-Поль-де-Ванс. Он похоронен на местном кладбище в Провансе.

Источник: https://www.culture.ru/persons/8917/mark-shagal

****************************************************************************************************

ПУБЛИКАЦИИ РАЗДЕЛА МУЗЕИ

«Мама, я хочу быть художником». Отрывки из автобиографии Марка Шагала

Свою автобиографию Марк Шагал называл «романом своей жизни». Художник написал ее до эмиграции — в Москве в 1922 году. Ее переиздавали несколько раз: сначала книга вышла в 1931 году в Париже, потом ее перевели на другие языки. На русском автобиография Шагала была выпущена лишь в 1994 году.

О родном городе художника и его любимом Париже, об учебе и первых этюдах, о современниках и единственной музе — первой жене Шагала Белле Розенфельд. Читаем отрывки «романа жизни».

О Витебске

 

Мой грустный и веселый город!
Ребенком, несмышленышем, глядел я на тебя с нашего порога. И ты весь открывался мне. Если мешал забор, я вставал на приступочку. Если и так было не видно, залезал на крышу. <…>
И смотрел на тебя сколько хотел.

Плетни и крыши, срубы и заборы и все, что открывалось дальше, за ними, восхищало меня.
Что именно — вы можете увидеть на моей картине «Над городом». А могу и рассказать.
Цепочка домов и будок, окошки, ворота, куры, заколоченный заводик, церковь, пологий холм (заброшенное кладбище).
Все как на ладони, если глядеть из чердачного окошка, примостившись на полу.

О первых рисунках

Мои этюды: домики, фонари, водовозы, цепочки путников на холмах — висели над маминой кроватью, но куда вдруг все они подевались?
Скорее всего, их приспособили под половые коврики, — холсты такие плотные. <…>
Мои сестрицы полагали, что картины для того и существуют, особенно если они из такой удобной материи.
Я чуть не задыхался.
В слезах собирал работы и снова развешивал на двери, но кончилось тем, что их унесли на чердак и там они заглохли под слоем пыли.

О других талантах

Почему я пел?
Откуда знал, что голос нужен не только для того, чтобы горланить и ругаться с сестрами? Так или иначе, голос у меня был, и я, как мог, — развивал его.
Прохожие на улице оборачивались, не понимая, что это пение. И говорили:
«Что он вопит как ненормальный?»

Мечтал:
«Пойду в певцы, буду кантором. Поступлю в консерваторию».
Еще в нашем дворе жил скрипач. Не знаю, откуда он взялся.
Днем служил приказчиком в скобяной лавке, а по вечерам обучал игре на скрипке.
Я пиликал с грехом пополам.
Он же отбивал ногой такт и неизменно приговаривал:
«Отлично!»
И я думал:
«Пойду в скрипачи, поступлю в консерваторию».
Когда мы с сестрой бывали в Лиозно, все родственники и соседи звали нас к себе потанцевать. Я был неотразим, с моей кудрявой шевелюрой.
И я думал: «Пойду в танцоры, поступлю…» — где учат танцам, я не знал.
Днем и ночью я сочинял стихи.
Их хвалили.
И я думал: «Пойду в поэты, поступлю…»
Словом, не знал, куда податься.

Больше всего я любил геометрию.
Здесь мне не было равных. Прямые углы, треугольники, квадраты — чудный, запредельный мир. Ну, а на рисовании мне не хватало только трона.
Я был в центре внимания, мной восхищались, меня ставили в пример.
Но на следующем уроке я снова падал с небес на землю.

О поиске пути

Слово «художник» было таким диковинным, книжным, будто залетевшим из другого мира, — может, оно мне и попадалось, но в нашем городке его никто и никогда не произносил.
<…>
Но однажды ко мне пришел в гости приятель. Обозрев картинки на стенах, он воскликнул:
— Слушай, да ты настоящий художник!
— Художник? Кто, я — художник? Да нет… Чтобы я…
Он ушел, оставив меня в недоумении.

В один прекрасный день (а других и не бывает на свете), когда мама сажала в печку хлеб на длинной лопате, я подошел, тронул ее за перепачканный мукой локоть и сказал:
— Мама… я хочу быть художником. Ни приказчиком, ни бухгалтером я не буду. Все, хватит! Не зря я все время чувствовал: должно случиться что-то особенное.
Посуди сама, разве я такой, как другие?
На что я гожусь?
Я хочу стать художником. Спаси меня, мамочка. Пойдем со мной. Ну пойдем! В городе есть такое заведение, если я туда поступлю, пройду курс, то стану настоящим художником. И буду так счастлив!
— Что? Художником? Да ты спятил. Пусти, не мешай мне ставить хлеб.
— Мамочка, я больше не могу. Давай сходим!
— Оставь меня в покое.
И все-таки решено. Мы пойдем к Пэну.

Один из всех учеников Пэна, я пристрастился к фиолетовым тонам. Что это значило?
С чего взбрело мне в голову?
Пэн был так поражен моей дерзостью, что с тех пор я посещал его школу бесплатно.

Но наконец все взорвалось.

Захватив двадцать семь рублей — единственные за всю жизнь деньги, которые отец дал мне на художественное образование, — я, румяный и кудрявый юнец, отправляюсь в Петербург вместе с приятелем. Решено! <…> На отцовские расспросы я, заикаясь, отвечал, что хочу поступить в школу и-искусств…

Поступить в школу Бакста, постоянно видеть его — в этом было что-то волнующее и невероятное.

Бакст. Европа. Париж.
Уж он-то меня поймет, поймет, почему я заикаюсь, почему я бледный и грустный и даже почему пишу в фиолетовых тонах.

Наверно, я вообще не поддаюсь обучению. Или меня не умели учить. Недаром же еще в средней школе я был плохим учеником. Я способен только следовать своему инстинкту. <…>
Не поняв, в чем причина моей неудачи, я решил дать себе свободу и попытаться сбросить ярмо. <…>
Новую работу я сделал, отбросив все правила.
Подошла пятница. И Бакст похвалил этюд. Даже повесил его на стену в знак особого поощрения.

Я бродил по улицам, искал чего-то и молился:
«<…> Яви мне мой путь. Я не хочу быть похожим на других, я хочу видеть мир по-своему».
И в ответ город лопался, как скрипичная струна, а люди, покинув обычные места, принимались ходить над землей. Мои знакомые присаживались отдохнуть на кровли.
Краски смешиваются, превращаются в вино, и оно пенится на моих холстах.

О Париже

Подо мной Париж! Мой второй Витебск!

В Париже я всему учился заново, и прежде всего самому ремеслу.
Повсюду — в музеях и выставочных залах — делал для себя открытия. <…>
Никакая академия не дала бы мне всего того, что я почерпнул, бродя по Парижу, осматривая выставки и музеи, разглядывая витрины.

Но легче всего мне дышалось в Лувре.
Меня окружали там давно ушедшие друзья. Их молитвы сливались с моими. Их картины освещали мою младенческую физиономию. Я как прикованный стоял перед Рембрандтом, по многу раз возвращался к Шардену, Фуке, Жерико.

То была одна из ячеек «Улья». Так называлась сотня крошечных мастерских, расположенных в сквере возле боен Вожирар. <…> Я сидел один, перед керосиновой лампой. Кругом картины, холсты — собственно, и не холсты, а мои скатерти, простыни и ночные сорочки, разрезанные на куски и натянутые на подрамники.

Войти просто так ко мне нельзя. Нужно подождать, пока я приведу себя в порядок, оденусь, — я работал нагишом. Вообще терпеть не могу одежду и всю жизнь одеваюсь как попало.
Картин моих никто не покупал. Да я и не надеялся, что их можно продать.

А я-то до войны раздавал свои работы направо-налево, сотни четыре разбросано в Германии, Голландии, в Париже.
Ну и ладно. По крайней мере, коль скоро картины достались людям даром, они не поленятся повесить их на стенку.

«Теперь ваши краски поют». То были последние слова, сказанные Бакстом-учителем бывшему ученику.

Об искусстве

Мое искусство не рассуждает, оно — расплавленный свинец, лазурь души, изливающаяся на холст.

Долой натурализм, импрессионизм и кубореализм!
Они скучны мне и противны.

О Белле

Она молчит, я тоже. Она смотрит — о, ее глаза! — я тоже. Как будто мы давным-давно знакомы и она знает обо мне все: мое детство, мою теперешнюю жизнь и что со мной будет; как будто всегда наблюдала за мной, была где-то рядом, хотя я видел ее в первый раз.
И я понял: это моя жена.
На бледном лице сияют глаза. Большие, выпуклые, черные! Это мои глаза, моя душа.

Только открыть окно — и она здесь, а с ней лазурь, любовь, цветы.
С тех давних пор и по сей день она, одетая в белое или в черное, парит на моих картинах, озаряет мой путь в искусстве.
Ни одной картины, ни одной гравюры я не заканчиваю, пока не услышу ее «да» или «нет».

Одна ты осталась со мной. Одна ты, о ком не скажу и слова всуе.
Я смотрю на тебя, и мне кажется, что ты — мое творение.

О школе искусств

Вместо того чтобы спокойно писать, я открываю Школу искусств и становлюсь ее директором, или, если угодно, председателем.
— Какое счастье!
«Какое безумие!» — думала моя жена.
Улыбающийся нарком Луначарский принимает меня в своем кабинете в Кремле.
<…>
Я сразу понял, что мое искусство не подходит ему ни с какого боку.
— Только не спрашивайте, — предупредил я Луначарского, — почему у меня все синее или зеленое, почему у коровы в животе просвечивает теленок и т. д. Пусть ваш Маркс, если он такой умный, воскреснет и все вам объяснит.

О современниках

На собрании поэтов громче всех кричал Маяковский.
Друзьями мы не были, хотя Маяковский и преподнес мне одну свою книгу с такой дарственной надписью:
«Чтобы так шагал, как Марк Шагал».
Он чувствовал, что мне претят его вопли и плевки в лицо публике.
Зачем поэзии столько шуму?
Мне больше нравился Есенин, с его неотразимой белозубой улыбкой. Он тоже кричал, опьяненный не вином, а божественным наитием.

Об эмиграции

Автор: Диана Тесленко (с)

Источник: https://www.culture.ru/materials/210664/mama-ya-khochu-byt-khudozhnikom-otryvki-iz-avtobiografii-marka-shagala

***************************************************************************************************

Марк Шагал: «Я жизнь провёл в предощущении чуда»

Творчество Марка Шагала напоминает волшебную сказку. Но его реальная жизнь была полна невзгод, голодных дней и скитаний.

Художник-еврей

За право называть Марка Шагала своим художником борются Россия, где он родился, и Франция, где он провёл большую часть своей творческой жизни. Мироощущение самого Шагала было тесно связано с осознанием своих еврейских корней, с ними же связаны и многие факты его биографии. Так, Шагала как еврея не хотели брать в гимназию — матери пришлось заплатить учителю. Когда Шагал пожелал отправиться в Петербург учиться, ему как еврею с трудом удалось выбраться из черты оседлости. О днях в столице он вспоминал: «Тогда я понял, что в России не имеют права на жизнь не только евреи, но и великое множество русских, что теснятся, как клопы, по углам. Боже мой, боже!».

Любимый Витебск

Марк Шагал родился в 1887 году в Витебске, в еврейском местечке. О нём он писал: «Вокруг церкви, заборы, лавки, синагоги, незамысловатые и вечные строения, как на фресках Джотто. Явичи, Бейлины — молодые и старые евреи всех мастей трутся, снуют, суетятся. Спешит домой нищий, степенно вышагивает богач. Мальчишка бежит из хедера. И мой папа идёт домой».

Шагал часто и с теплотой вспоминал о своих еврейских родственниках. В автобиографии «Моя жизнь» писатель рассказывает о жизни отца и дядей, о братьях, маме, о домашних молитвах и традициях.

М. Шагал «Над городом».

М. Шагал «Над городом». Источник: Pinterest

Черноглазая муза

Витебские виды нередко встречались на картинах Шагала. Именно над Витебском летят влюблённые с полотна «Над городом». На полотне Шагал изобразил себя со своей первой женой и музой всей жизни Беллой Розенфельд. Познакомился он с ней в Москве — Белла была подругой его возлюблённой Теи. Увидев Беллу, Шагал потерял голову: «С ней, не с Теей, а с ней должен быть я — вдруг озаряет меня! Она молчит, я тоже. Она смотрит — о, её глаза! — я тоже. Как будто мы давным-давно знакомы, и она знает обо мне всё: моё детство, мою теперешнюю жизнь, и что со мной будет; как будто всегда наблюдала за мной, была где-то рядом, хотя я видел её в первый раз. И я понял: это моя жена. На бледном лице сияют глаза. Большие, выпуклые, чёрные! Это мои глаза, моя душа. Тея вмиг стала мне чужой и безразличной. Я вошёл в новый дом, и он стал моим навсегда».

Чёрные глаза Беллы Шагал изображал на своих полотнах до последних дней, даже после смерти возлюбленной. Белла умерла в 1944 году, когда супруги жили в США. После Шагал женился ещё раз, на Валентине Бродской, но о Белле отказывался говорить как о мёртвой.

«Я много раз говорил: никакой я не художник»

Живопись Шагала в корне отличалась от всего, что существовало в то время. Несмотря на советы, он не смог найти общего языка с кубистами. О себе он писал: «Я много раз говорил: никакой я не художник. А кто же — да хоть корова, не угодно ли?».

С учёбой у Шагала не заладилось — совсем недолго он пробыл в Витебске в мастерской Юделя Пена, затем отправился в Петербург, на что выпросил денег у отца. Но и в столице не смог найти себе места — он даже поступил в школу Льва Бакста, но ходить на уроки не стал. Когда Бакст собрался в Париж, юный Шагал, грезивший Францией, хотел отправиться с ним, но не вышло. В Париже они потом еще встретились, но Шагал остался недоволен приёмом бывшего наставника.

Марк Шагал за работой.

Марк Шагал за работой. Источник: Pinterest

Жизнь в Париже

В Париж Шагал всё-таки уехал, но денег, как всегда, не хватало — ему пришлось поселиться в «Улье», знаменитом общежитии художников и богемы.

Он гулял по залам Лувра и разглядывал любимые полотна: «Бродя по круглому залу Веронезе или по залам, где выставлены Мане, Делакруа, Курбе, я уже ничего другого не хотел. Россия представлялась мне теперь корзиной, болтающейся под воздушным шаром. Баллон-груша остывал, сдувался и медленно опускался с каждым годом всё ниже. Примерно то же думал я о русском искусстве вообще».

Перед полотнами Мане, Милле и других Шагал чувствовал себя на своём месте — не в пример были впечатления от самоощущения в русском искусстве. Шагал писал: «Почему моим соотечественникам остался чужд мой язык. Почему мне не верили. Почему отторгали меня художественные круги. Почему в России я всегда был пятым колесом в телеге».

Война и служба

В 1914 году, перед началом войны, Шагал вернулся в Витебск, чтобы жениться на Белле. Уехать в Париж снова не удалось — художнику пришлось остаться в Военно-промышленном комитете. Потом он сменил ещё несколько мест: сначала был начальником Витебского художественного училища, совсем забросив собственную живопись, а затем взялся за подготовку декораций для Еврейского камерного театра. Какое-то время художник даже преподавал живопись беспризорникам.

Марк Шагал за работой.

Марк Шагал за работой. Источник: Pinterest

Эмиграция и слава

В 1922 году Шагал уехал на выставку в Литву, затем в Германию, а оттуда — в Париж. Спустя несколько лет художник получил французское гражданство. Именно во Франции он отказался от живописи и перешёл к витражам, скульптуре и керамике. Первым его большим опытом стало создание мозаик и шпалер для здания парламента в Израиле. Сегодня мы можем увидеть росписи Шагала на плафоне парижской Оперы Гарнье, панно в Метрополитен-опере. Отдельно Шагал работал над гравюрами.

К концу жизни на некогда безвестного еврейского художника, которого мальчиком не хотели брать в художественное училище, обрушилась лавина успеха. Его выставки устраивали в Третьяковской галерее и даже Лувре, несмотря на правило не выставлять полотна при жизни автора. Умер Шагал в 1985 году во Франции.

Источники

  • Энциклопедия «Кругосвет»
  • Хмельницкая Л. Шагал: до и после революции
  • Шагал М. Моя жизнь

Источник: ДИЛЕТАНТ https://diletant.media/articles/42765858/

**************************************************

10.04.2020  Марк Шагал — выдающийся мастер авангардного искусства

Биография и творчество Марка Шагала

Самые известные картины Марка Шагала — см.: https://veryimportantlot.com/ru/news/obchestvo-i-lyudi/mark-shagal-biografiya-i-kartiny

Updated: 29.06.2020

Марк Захарович Шагал (Marc Chagall; родился 7 июля 1887 — умер 28 марта 1985 гг.) был одним из самых знаменитых художников-авангардистов, чьи заслуги получили мировое признание еще при жизни. Марк Шагал — великолепный колорист, мастер импровизации. Он отдал должное многим течениям своего времени, положив начало целому направлению живописи XX века — сюрреализму. Шагал оставил после себя богатое наследие, куда входят множество картин и графических работ, сценографических и литературных произведений. Марк Шагал. «Автопортрет», 1914 Биография и творчество Марка Шагала Марк Захарович Шагал (настоящее имя Мовша Хацкелевич) родился 7 июля 1887 года в городке Лиозно, в 40 км от Витебска. Район находился в черте еврейской оседлости, установленной еще Екатериной II для компактного проживания нации. Рождение младенца последовало почти сразу после спасения матери художника Фейгэ-Итэ из горящего здания — в тот день в городе произошел масштабный пожар. Марк появился на свет бездыханным, чтобы вернуть ребенка к жизни, повитухе пришлось колоть его иголками и окунать в воду. Марк Шагал. «Покойник»,1908 Марк Шагал рано понял, что хочет стать художником, и тут же объявил об этом родителям. Отцу решение сына крайне не понравилось, но, тем не менее, он оплатил занятия мальчика в студии местного живописца еврейского происхождения Иегуды Пэна. Несмотря на сопротивление родителей, в 1910 году художник переехал в Петербург, где начал учиться в школе живописи под руководством Николая Рериха. Марк Шагал. Иегуда (Юрий) Пэн. «Портрет Марка Шагала», 1914 В этот период молодого мастера много критиковали, что привело к творческому кризису. В 1909 году Марк вернулся в Витебск, где знакомство с будущей женой Беллой вернуло свежесть его произведениям. В 1910 году Шагал в первый раз оказался в Париже, деньги на поездку дали его покровители. Под влиянием новых течений в искусстве художник увлекся кубизмом, но его работы отличались свежестью и самобытностью. Гийом Аполлинер (Guillaume Apollinaire) первый дал определение стилю Шагала, назвав его произведения surnaturel (фр. «сверхъестественное»), а затем surreal (фр. «сюрреальное»). Марк Шагал. «Голгофа», фрагмент, 1912 Уже будучи гражданином Франции, художник в 1914 году приехал в Витебск в гости к сестре и задержался на родине на целых восемь лет, пережил краткое увлечение идеями революции и даже работал уполномоченным по искусству. Однако советское правительство к 1920 году перестало одобрять авангардную живопись, и Шагал с трудом смог выехать за рубеж. Россию он покидал уже с женой Беллой и маленькой дочерью Идой. Марк Шагал. «Белла и Ида», 1916 Перебравшись в Париж, художник первый раз в жизни стал по-настоящему финансово независимым — хорошие деньги ему принесла работа над иллюстрациями к роману Николая Гоголя «Мертвые души». Шагал получил возможность свободно заниматься творчеством, путешествовать, отдыхать с семьей на Лазурном Берегу. Однако в 1941 году, в период оккупации Франции гитлеровскими войсками, Шагал был арестован, и лишь вмешательство американского консула спасло его от отправки в концлагерь и помогло укрыться от преследований в США. Марк Шагал. Иллюстрация к роману «Мертвые души»,1923-1925 Крупный успех за океаном художнику принесла работа над костюмами и декорациями к балету «Алеко», поставленным в театре Нью-Йорка выходцем из России Леонидом Масиным. Несмотря на насыщенную и безбедную жизнь, Шагал мечтал вернуться во Францию, но планы нарушила смерть супруги от вирусной инфекции, после чего живописец впал в глубокую депрессию. Оказаться на Лазурном Берегу удалось только в 1948 году, за это время Марк Захарович уже обзавелся новой семьей, хотя до конца жизни считал своей музой только первую жену. Марк Шагал. «День рождения», 1915 После 1950 года художник увлекся гравюрами, графикой, скульптурой, витражами, создал серию иллюстраций на ветхозаветные сюжеты. Над своим «Библейским посланием» Шагал продолжал работать вплоть до начала 1970-х годов, произведения цикла теперь занимают целый музей в Ницце. Творчество художника получило мировую известность, авторская выставка прошла даже в Советском Союзе, куда Марк Захарович приезжал в 1972 году по приглашению Министерства культуры. Марк Шагал. Витраж часовни Реймсского собора. Фрагмент, 1974 До последних дней творения уже пожилого художника были проникнуты удивительной радостью существования, оптимизмом и свободой духа. Даже в преклонные годы он продолжал плодотворно работать, а его картины еще при жизни выставлялись в Лувре. 28 марта 1985 года после трудового дня в мастерской 97-летний живописец тихо угас в своей постели. Самые известные картины Марка Шагала Картины Марка Шагала хорошо узнаваемы, их отличает собственный уникальный стиль, сформировавшийся под влиянием экспрессионизма, кубизма и неопримитивизма. В раннем творчестве мастера прослеживаются мотивы рождения и смерти. Шагал знал об обстоятельствах своего появления на свет, и, возможно, отсюда проистекает его особый интерес к теме начала и конца человеческой жизни. Во время пребывания в Витебске художник невольно присутствовал при родах своей матери, что вдохновило его на создание картины «Рождение» — своеобразной аллюзии евангельского сюжета. Марк Шагал. «Рождение», 1910 Под влиянием кубизма художник написал целый цикл работ, где геометрические формы служат средством подчеркнуть тему связи времени и пространства, характерную для творчества Шагала. Марк Шагал. «Автопортрет с семью пальцами», 1912 Глобальная метафора Шагала — зеркало, где мир предстает в измененном, пугающем и неожиданном ракурсе. Марк Шагал. «Зеркало», 1914 Эмоциональный подъем, любовные переживания мастер передавал с помощью образов, парящих над землей. Тема полета обыгрывалась им во многих произведениях: «День рождения» (1915); «Прогулка» (1917-1918); «Над городом» (1918); «Музыка» (1920). Марк Шагал. «Над городом», 1918 Марк Шагал стал предвестником многих течений в живописи Новейшего времени. Сюжеты его картин глубоко личные, но в то же время чистые и одухотворенные, проникнутые верой в спасительную силу искусства, что выделялось на фоне творчества художников эпохи модернизма. Марк Шагал. «Небо Парижа», 1973 Произведения авангардной живописи представлены в аукционных каталогах портала Very Important Lot, где у каждого есть возможность пополнить свою коллекцию уникальной художественной работой, купив ее напрямую у автора.
Источник: https://veryimportantlot.com/ru/news/obchestvo-i-lyudi/mark-shagal-biografiya-i-kartiny

****************************************************************************************************

Самые известные картины Марка Шагала: «Над городом»«Обрученные и Эйфелева башня»«Прогулка»«Я и моя деревня»«Над Витебском» 

https://artchive.ru/marcchagall

***************************************************************************************************

#StarMedia

Шагал — Малевич. Фильм (2013) Историческая Биография//https://www.youtube.com/watch?v=wABUO4b2fEI

**************************************************

Марк Шагал. Рассказывает Александр Таиров

**************************************************

Моему любимому Шагалу — Поклон и вечная память! Ом

2 комментария

  1. Да, я была на большой выставке Марка Шагала в Третьяковке, на Крымском валу, в первой половине 90-х гг. — Он УДИВИТЕЛЬНЫЙ! Это незабываемо, как сейчас помню Его мир! Утонченный, сказочный, восхитительный колорит. Картины Тонких миров, пронизывающих наш план. Каждый настоящий Художник — Ясновидец.
    Поклон. Люблю!
    НАШ

  2. https://www.youtube.com/watch?v=RPfIVmsSzKM
    Марк Шагал и Белла Розенфельд. Больше, чем любовь @Телеканал Культура
    25.01.2018

    Телеканал Культура

    Больше, чем любовь. Марк Шагал и Белла Розенфельд. Знаменитые романы и любовные истории. Истории великой любви
    Подписаться на канал Культура: https://www.youtube.com/channel/UCik7
    Все выпуски подряд: https://www.youtube.com/playlist?list

Добавить комментарий

Ваш e-mail не будет опубликован. Обязательные поля помечены *