Н.К. Рерих. «ВЕЛИКАЯ СИМФОНИЯ ЖИЗНИ»

 

Серия «Литературно-художественное наследие»

Н.К. Рерих. «Великая симфония жизни»  (Автомонография)

Составитель

Ларкина Тамара Васильевна (с)

— исследователь жизни и творчества Н.К. Рериха, Москва.

www. rerich9.sitecity.ru

e-mail: larckina.tam@yandex.ru

Подготовка электронной версии:

Болдырев Олег Геннадьевич.  Москва.

e-mail: bog2031@mail.ru

Редакционная коллегия:

Ларкина Т.В

Болдырев О.Г.

Водолажская Т.Ю.

Курганова Е.А.

ОТ ИЗДАТЕЛЯ

«Тот, кто поставил себе задачи всегда оставаться в пределах истины, тот научится разбираться во всех случайностях и бережно сопоставит причины и следствия. Одно дело — просто порадоваться какому-либо одному произведению, но другое дело порадоваться прекрасно сложенному целому ожерелью, в котором найдётся много самоцветов в нежданных сочетаниях».

Н.К. Рерих

 

Собрание творений Н.К. Рериха, предлагаемое вашему вниманию, совершенно уникально. Двадцать пять лет по крупицам собиралось оно из бесчисленных источников. Тщательно выверялось, выстраивалось в хронологическую композицию – от самых ранних сохранившихся первоисточников до последних дней пребывания на земле Николая Константиновича.

Собиратель твёрдо придерживался философии Рериха — ни слова не прибавить от себя. Не давать никаких комментариев. Пусть каждый по-своему соприкоснётся с этим удивительным Миром, откроет его для себя. И ни одно чужое суждение не помешает впечатлению, проникновению, пониманию.

Из года в год, страница за страницей заполнялись огромные синие папки статьями, перепиской, хроникой, сказками, стихами, репродукциями картин, эскизов, графикой Николая Константиновича. Исследовались фонды музеев, расшифровывались папки рукописей. Конечно, есть ещё в этом необъятном труде свои белые пятна. Есть не расшифрованное и не опубликованное. Пока ещё не доступное. Удерживаемое кем-то при себе. Но собиратель знает, как знал Николай Константинович – всё будет на своих местах. Когда-нибудь это собрание будет пополнено тем, что принадлежит всему человечеству.

Собиратель бережно отнёсся к текстам, максимально сохранив стиль и ритм написанного, иногда жертвуя современными правилами орфографии и синтаксиса. Тексты несут в себе настроение, ощущение, дух того времени. В них осталось то трепетное, живое, что погружает нас в состояние памяти чего-то прожитого, знакомого. И каждый становится участником прошлых событий.

Это необыкновенное документальное повествование, рассказанное Николаем Константиновичем о себе, станет в веках заветом для человечества о самом главном – о восхождении Духа Человеческого.

1. 1. Н.К. Рерих. КНИГА 1. ИСТОКИ (1874 – 1893)
2. Н.К. Рерих. КНИГА 2. АКАДЕМИЯ (1893 – 1897)
3. Н.К. Рерих. КНИГА 3. НАЧАЛО ПУТИ (1898 – 1901)
4. Н.К. Рерих. КНИГА 4. ДРЕМЛЕТ ЗЕМЛЯ СВЯТОРУССКАЯ (1902 – 1904)
5. Н.К. Рерих. КНИГА 5. ИКОННЫЙ ТЕРЕМ (1905 – 1907)
6. Н.К. Рерих. КНИГА 6. ТЕАТР (1908 – 1910)
7. Н.К. Рерих. КНИГА 7. ХУДОЖНИК И ТЕАТР (1911 – 1913)
8. Н.К. Рерих. КНИГА 8. ВОЙНА И ХУДОЖНИК (1914 – 1916)
9. Н.К. Рерих. КНИГА 9. РЕВОЛЮЦИЯ И ХУДОЖНИК (1917 – 1919)
10. Н.К. Рерих. КНИГА 10. НЕВЕДОМЫЙ ПЕВЕЦ (1920 – 1923)
11. Н.К. Рерих. КНИГА 11. СТРУНЫ ЗЕМЛИ (1924 – 1925)
12. Н.К. Рерих. КНИГА 12. СЕРДЦЕ АЗИИ (1925 – 1928)
13. Н.К. Рерих. КНИГА 13. ПЕСНЬ О ШАМБАЛЕ (1928 – 1929)
14. Н.К.Рерих. КНИГА 14. О КУЛЬТУРЕ И МИРЕ МОЛЕНИЕ (1929 – 1932)
15. Н.К. Рерих. КНИГА 15. КУЛЬТУРА ПОБЕДИТЕЛЬНИЦА (1933-1934).
16. http://jezmmm.ru/meta/shlemovana/2021/04/20/tvoj-prihod/

Продолжение следует…

**************************************************

Книги бесплатно:

ОБЩЕЕ ОГЛАВЛЕНИЕ (Спутник читателя)

1. Н.К. Рерих. КНИГА 1. ИСТОКИ

2. Н.К. Рерих. КНИГА 2. АКАДЕМИЯ (5)

3. Н.К. Рерих. КНИГА 3. НАЧАЛО ПУТИ

4. Н.К. Рерих. КНИГА 4.  Дремлет земля святорусская

Дремлет земля святорусская..wmv (64994828) — видеокомпозиция.

5. Н.К. Рерих. КНИГА 5. ИКОННЫЙ ТЕРЕМ(1) (13)

6. Н.К. Рерих. КНИГА 6. ТЕАТР (1)

7. Н.К. Рерих. КНИГА 7. ХУДОЖНИК И ТЕАТР (1)

8. Н.К. Рерих. КНИГА 8. ВОЙНА И ХУДОЖНИК. (1)

9. Н.К. Рерих. КНИГА 9. РЕВОЛЮЦИЯ И ХУДОЖНИК (2)

10. Н.К. Рерих. КНИГА  10. НЕВЕДОМЫЙ ПЕВЕЦ

11. Н.К. Рерих. КНИГА 11. СТРУНЫ ЗЕМЛИ

12. Н.К. Рерих. КНИГА 12. СЕРДЦЕ АЗИИ

13. Н.К. Рерих. КНИГА 13. ПЕСНЬ О ШАМБАЛЕ_посл.

14. Н.К.Рерих. КНИГА 14. О КУЛЬТУРЕ И МИРЕ МОЛЕНИЕ.

15. Н.К. Рерих. КНИГА  15. КУЛЬТУРА ПОБЕДИТЕЛЬНИЦА (1933-1934).

16. Н.К. Рерих.  Книга 16. ВРАТА БУДУЩЕГО (Пакт Рериха). 1935 г.

17. Н.К. Рерих. Книга 17. УРУСВАТИ (ГИМАЛАИ) 1935-37.

18. Н.К. Рерих. Книга 18(2). ОПЯТЬ ВОЙНА (1938-1941 гг.)

19. Н.К. Рерих. Книга 19. В ГРОЗЕ И МОЛНИИ (ЗА РУСЬ!). 1941-1944 гг.

20. Н.К. Рерих. Книга 20. ВЕСНА СВЯЩЕННАЯ (1945-47 гг.)

Т.В. Ларкина. Из моего Дневника от 2 февраля 1997 г.  (Закончен мой 25-летний труд с момента встречи с Н.К. Рерихом на выставке 2 февраля 1997 г.
Для разъяснения посылаю также и мои записи об этой встрече.)

**************************************************

P.S.

Уважаемая Наталья Анатольевна,
для облегчения работы с 20-ю томами,
создано Приложение: ОБЩЕЕ ОГЛАВЛЕНИЕ (СПУТНИК ЧИТАТЕЛЯ).
Посылаю.
Благодарю Вас за активное сотрудничество.
Этот труд создан с помощью огромной армии исследователей творчества Н.К. Рериха.
Моей задачей было — собрать все разрозненные части и сложить их в единое многоцветное мозаичное полотно.

С уважением,
Т.В. Ларкина, 02.02.2022

*************************************************

К 120-летию Священного Союза Николая и Елены Рерих!     СВЯЩЕННЫЕ узы БРАКА I.

(Рекомендуется открывать файлы с помощью программы Foxit  PhantomPDF)

*

Благодарю Тамару Васильевну Ларкину за любезно предоставленный ЖЕЗ материал, как и за самоотверженный труд по сохранению и систематизации Наследия Рерихов. Поклон! (Н.Шлемова)

*

**************************************************

**************************************************

ПРИЛОЖЕНИЕ (от редакции)

Эмигрантский журнал «ВОЗРОЖДЕНIЕ» за ноябрь-декабрь 1951 года. Париж.

Кн. С. ЩЕРБАТОВ.  РУССКІЕ ХУДОЖНИКИ. Рерих.

Совершенно иной, но столь же отдѣльно от остальных художников стоящей фигурой, был в Петербургѣ таинственный Рерих. Зато в разныя иныя сферы, включая дворцовыя, он проникал охотно и умѣло, с разсчетом и тонким выбором. Он умѣл сказать, что нужно, и бить в цѣль, добиваясь намѣченнаго и дѣлая карьеру. Если для Головина, от меня ничего не ждавшаго и ничего во мнѣ не искавшаго, я был просто, видимо, пріятным собесѣдником и большим любителем искусства и театра, то для Рериха я был «князем Щербатовым», — это я чувствовал, и это мнѣ было тягостно, хотя Рерих и явно хотѣл играть роль «друга» и бывал очень мил и всегда интересен.

Он занимал довольно выдающійся пост директора отличнаго культурнаго учрежденія на Морской — «Общества Покровителей Художниковъ, почетной предсѣдательницей котораго была принцесса. На мой вопрос и на предложеніе высказаться по какому-нибудь вопросу, связанному с его дѣятельностью, он отвѣчал обычно: «У меня еще нѣт мнѣнія, пока не выскажется принцесса»…

Человѣк он был несомнѣнно умный, хитрый, истый Тартюф, ловкій, мягкій, обходителъный, гибкій, льстивый, вкрадчивый, скорѣе недобрый, себѣ на умѣ и крайне честолюбивый. О нем можно сказать, что интрига была его врожденным свойством. На нем словно была надѣта маска, и неискренній его смѣх никогда не исходил из души. Что-то всегда таилось в его свѣтлом, молочнаго цвѣта лицѣ, с розовыми щеками и свѣтлыми, аккуратно подстриженными волосами и бородой. Он был сѣвернаго — норвежскаго типа и довольно прозрачно намекал, что его фамилія Рерих связана с именем «Рюрик» — как? — оставалось не вполнѣ понятным. Остроумный Головин прозвал его довольно зло и мѣтко «Обмылок».

Единственное и важное свойство, общее обоим этим, столь разным и столь друг друга не любящим, художникам, была их талантливость, хотя и совершенно разнаго порядка. А талантлив Рерих был несомнѣнно, и также несомнѣнной была его горячая любовь к искусству, обслуживая многое и прислуживаясь ко многим, искусству он служил искренно, хотя и не избѣг на этом пути нѣкоего шарлатанства.

Лучшее впечатлѣніе о нем (всегда пріятно и радостно среди многаго непріятнаго и чуждаго оживить в памяти хорошее воспоминаніе о человѣкѣ) я сохранил в связи с посѣщеніем Рериха на «Академической Дачѣ» (станція «Академическая» близ Петербурга), куда по любезному приглашенію его и его красавицы жены, похожей на Шамаханскую Царицу, я пріѣхал из Москвы на нѣсколько дней.

«Академическая» (как звали это учрежденіе, предназначенное для наѣздов и отдыха членов Академіи Художеств) помѣщалась на берегу большого сѣвернаго озера. Было что-то доисторическое во всей мѣстности и к тому же на радость Рериха волны озера выкидывали на берег разные осколки, кончики копій Каменнаго Вѣка и т. д. — для Рериха преисторія и сѣдая древность Руси были преисполнены какой-то особой завораживающей прелестью. За нѣсколько недѣль он собрал цѣлую коллекцію этих, из нѣдр озера, ему в угоду, выплеснутых предметов. Он с любовью искал их со мной; над нами с криком вились чайки. Все вмѣстѣ, и суровая природа этого живописнѣйшаго уголка, соприродная искусству Рериха, полная своеобразной поэзіи и особаго величія, и вещи каменнаго вѣка — слились у меня навсегда с памятью о нем, бывшим тогда на лонѣ природы и вдалекѣ от «принцессы», очень милым и искренним.

Первоначально Рерих был увлечен древней и даже доисторической Россіей, и его замыслы-реконструкціи на полотнах дикой, стихійной Руси, со свайными постройками над мутными водами, с хижинами, обнесенными деревянным частоколом, увѣшенным лошадиными черепами, с жуткими примитивными обитателями — были любопытны и своеобразны. Картины Рериха на эти темы были, пожалуй, лучшим из всего, что он сдѣлал. В моем собраніи висѣла одна большая его вещь, пейзаж из русской природы, без каких-либо строеній и персонажей, отмѣченный этой стихійностыо. Рѣка в пустынных берегах, мрачное небо, красивый, благородный общій тон (с котораго он впослѣдствіи сбился) и несомнѣнное чувство величія природы. Это была работа
перваго его періода, все послѣдующее, кромѣ декорацій театра, меня перестало привлекать, но оно то как раз и стало ходким товаром.

Одним из самых удачных достиженій Рериха, гдѣ он показал себя очень благородным колористом, была его декорація для половецкаго стана из оперы «Князь Игорь»*. Это была лучшая декорація половецкаго стана из всѣх, мною видѣнных, и она, конечно, несравнима с лубочной декораціей Билибина, впавшаго в ярмарочную пестроту и скучную протокольность во всей постановкѣ этой оперы.
_______
* Шедшей тогда в Парижѣ.

Когда взвился занавѣс, при видѣ декорацій, публика еще до дѣйствія разразилась апдодисментами, что в Парижѣ явленіе исключительное.

Во все полотно — золотисто-желтое вечернее небо, изборожденное сѣрыми дымками, подымавшимися густо и декоративно над станом; кибитки, шатры в дали, костры, потухшіе в вечерней дымкѣ. От всей декораціи вѣяло степью, в ней была жуть и суровое величіе, и на фонѣ ея так захватывающе-подлинно звучали чудные меланхолическіе напѣвы этого безподобнаго акта одной из лучщих наших опер. Шаляпин (Хан) с заплетенными, по восточному обычаю, косичками, своей жуткой и величественной фигурой и безподобным пѣніем до предѣльной степени повышал впечатлѣніе от этой высоко-художественной картины.

Не могу не вспомнить здѣсь об эпизодѣ, сливающемся в моей памяти с глубоким впечатлѣніем, вынесенным тогда из Парижской Оперы.

В антрактѣ я обмѣнивался мнѣніями с президентом Осенняго Салона (по праву почитавшагося передовым и лучшим из всѣх салонов Парижа), — судя по занимаемому им видному положенію, это важное лицо должно было бы быть высоко культурным. Президент Салона выразил мнѣ свой восторг и с любезной улыбкой замѣтил: «Царскій придворный балет с того времени сильно эволюціонировал…» Он принял танцы половецкаго стана (кстати, не сходящіе с пластинок граммофона) за придворный балет русскаго Царя.

Этот эпизод был бы только очень забавным, если бы не пришлось лишній раз констатировать изумительное «иностранное» невѣжество по отношенію к русской исторіи, и что еще менѣе простительно, отсутствіе піетэта по отношенію к выдающимся произведеніям русскаго искусства, в данном случаѣ, к оперѣ, требующей внимательнаго отношенія и серьезной оцѣнки, особливо со стороны такого лица. Не скрою, что этому «парижанину до мозга костей» я смѣло высказал мое удивленіе и не без оттѣнка возмущенія и был нѣсколько удовлетворен его конфзузом.

Творчество Рериха, пройдя через разныя фазы, что доказывало большую неустойчивость, в концѣ концов, очень снизилось, когда, пропитавшись восточными вліяніями, он в своих надуманных композиціях стал увлекаться сказочностью и визіонерством. Америка, всегда падкая на причудливое и на лже-мистическое (как и в религіи) попалась на ловко и, конечно, не без разсчета, закинутую удочку, и приняла за откровеніе эти произведенія «подлиннаго генія» подозрительной «мистичности», хотя бы уже в силу огромнаго их перепроизводства. В Ныо-Йоркѣ был учрежден «Музей Рериха», — событіе, которое для честолюбиваго Рериха явилось подлинным праздником и тріумфом. Попутно было учреждено Рериховское Международное Общество с культом «великаго мастера и мистика» имѣвшее филіальныя отдѣленія в Европѣ. Слава Рериха достигла своего зенита, и сам маэстро, который к тому же стал пропагандистом цѣлой религіозной восточной идеологіи и издателем соотвѣтствуюших религіозных и философских трудов, отчеканил художественную монету со своим профилем, имѣть которую считалось честыо.

Однако, все это кончилось довольно печально. Как я слышал, мой знакомый и дальній свойственник, очень видное лицо в Америкѣ, бывшій тогда главным директором Музея Карнеги в Питсбургѣ и завѣдывавшій в качествѣ такового чудной библіотекой, уличил Рериха в плагіатѣ и заимствованіи даже очень точном, своих «вдохновенных» мистических композицій из сокровенных для публики источников. Видимо, это получило огласку, но возможно, что были и еще другія причины для разочарованія. Рерих внезапно перестал быть «великим Рерихом», и звѣзда его закатилась.

Как художнику, необходимо дать ему безпристрастную оцѣнку. Он был отличным рисовальщиком, пройдя строгую школу извѣстнаго парижскаго мастера Кормона; цвѣт он чувствовал, был хорошим ремесленником и не лишен был фантазіи, вѣрнѣе, изобрѣтательности. Его не совсѣм, как оказалось, благовидное ловкачество оказало ему дурную услугу. Некая ходульность и неубѣдительная надуманность дѣлали многія его работы непріятными. Неубѣдительны были и его церковныя композиціи. Его большая церковная роспись в «Талашкино» по заказу кн. Тенишевой (к которой он «сумѣл подойти» и у которой он был в болышом фаворѣ) меня привела в ужас, и это княгиню очень обидѣло. В русском храмѣ Смоленской губ. возсѣдала тибетскаго типа Богородица в композиціи, заимствованной с тибетских и сіамских религіозных росписей.

Таинственный Тибет привлекал к себѣ таинственнаго Рериха. На его высотах он купил себѣ дом, погрузился в тайны магіи и окультизма, с ним связаны странные слухи. До Тибета далеко, и слухи трудно провѣрить, но, видимо, он имѣет там своих поклонником, среди которых наш русскій художник-петербуржец совершает странныя дѣйствія. Не ясна и его роль политическая. Как бы то ни было, человѣк он недюжинный, он таит в себѣ разныя возможности и таковыя проявил в искусствѣ, что, во всяком случаѣ, безспорно*.
_______
* Эти страницы были написаны за нѣсколько лѣт до полученія извѣстія о смерти Рериха.